К 100-летней годовщине со дня рождения генерал-полковника Б.Е. Бызова

11 сентября 2020

Начавшийся 1971 год для меня был переломным. После 10 лет экспедиционных работ в Сибири начальник Главного управления геодезии и картографии (ГУГК) И.А. Кутузов скомандовал мне создать на Кавказе аэрогеодезическое предприятие №16 в Баку. Мне вручили Постановление Совета Министров Азербайджанской ССР о создании Предприятия №16 и картографической фабрики. Прилетев в Баку, я сразу отправился в административные органы, показывал Постановление, но никаких положительных ответов не получал; некоторые пытались объясняться со мной на азербайджанском языке. Шла неделя за неделей, никаких даже обещаний не было. Возвращался в гостиницу, со слезами утыкался в подушку. Вылетал в Москву, докладывал начальнику Управления топографо-геодезических работ ГУГК, члену коллегии А.С. Земцеву. Он успокаивал, предлагал варианты: попасть к высшему руководству. И таких приездов в Москву было много…
В этот период на Кавказе наметилось совещание по взаимодействию топографо-геодезических работ в приграничной государственной зоне подразделениями Главного управления геодезии и картографии при Совете Министров СССР и Топографической службой Вооружённых Сил Министерства Обороны. На Кавказ прилетели первый заместитель начальника Главного управления геодезии и картографии Л.А. Кашин и заместитель начальника Военно-топографического управления Генерального штаба Б.Е. Бызов. На совещании отчитывались руководители предприятий: Грузинского аэрогеодезического предприятия №4 – Р.И. Чекуришвили, Пятигорского предприятия №11 – П.Н. Казанский, Армянского института инженерных изысканий и съёмок – Р.Э. Аразян, а мне пока отсчитываться было нечем. Я просил Л.А. Кашина об оказании помощи в создании предприятия, как вдруг Кашина срочно вызвали в Москву.
Бызов, очевидно, видел моё угнетённое состояние и слышал, как я просил Кашина разрешения возвратиться в свои сибирские края, а здесь подобрать руководителя из местных специалистов. Вечером Борис Ефимович пригласил меня в свой номер (жили в одной гостинице). Выслушал рассказ о моих похождениях: сдвигов в них никаких не было. Мне тогда было 35, и с такими сложными организационными работами я не сталкивался. Борис Ефимович имел большой жизненный опыт, на 15 лет был старше меня. Я рассказал, что даже позвонить в Москву своему руководству бывает очень сложно: на почте заказываешь звонок и ждёшь часами. Бызов предложил отправлять телеграммы.
– Нужно приступать к конкретным делам и прежде всего выстроить производственную структуру, – с таких слов начал Борис Ефимович. Он рассмотрел штатное расписание, разложил листы бумаг на стол и стал чётко диктовать параграфы моих действий. В первую очередь посоветовал сформировать руководящий состав, пока не подсунули местных жителей, не имеющих специального образования. Пункт номер 1: запросить ГУГК в течение недели прислать опытного главного инженера и главного бухгалтера. Заместителя по административной и финансово-хозяйственной работе, надёжного специалиста, срочно пригласить из своих сослуживцев из Сибири. К тому же по железной дороге в Баку стало, наконец, поступать экспедиционное оборудование.
До полуночи я записывал пункты действий на ближайшие недели. Бызов сделал несколько телефонных звонков руководителям топографического отдела в Баку, которые в течение недели отправили ко мне подполковников и полковников, отслуживших в армии, и те с удовольствием приступили к работе руководителями разных направлений в новом предприятии. У меня появился план конкретных действий, даже со сроками, всё было расписано на целый год. За это я был очень благодарен Борису Ефимовичу. Он обещал мне на следующий вечер продолжить нашу беседу, но один эпизод нарушил наши планы.
На очередном совещании начальник предприятия П.Н. Казанский доложил о трудностях геодезических работ на хребте Эльбрус. Бызов стал задавать вопросы, конкретизировав вопрос о том, на каком склоне проводились геодезические измерения. Казанский подробно рассказал о снежном обвале, в который попали геодезисты (они были травмированы, один человек находился в больнице). Бызов пояснил, что тридцать лет назад ему пришлось создавать топографическую карту масштаба 1:100 000 этой же местности, а теперь создаётся подробная карта масштаба 1:25 000. Казанский сообщил, что при раскопках снежного обвала экспедиционные работники наткнулись на останки вмёрзшего человека в солдатской одежде, а рядом с ним был обнаружен деревянный визирный цилиндр. Бызову сделалось плохо, он побледнел, пришлось вызывать врача. Через некоторое время Борису Ефимовичу стало лучше и он рассказал, что это был солдат его отряда. Происходило это в годы Великой Отечественной войны. Отряд поднимался на вершину возводить геодезический знак, но попал под обвал. Одного солдата завалило тогда снегом с ледяными обломками, и его так и не смогли тогда найти. Бызов в расстроенном состоянии вечером улетел в Москву.
В тот многочасовой вечер Борис Ефимович вселил в меня уверенность – создать аэрогеодезическое предприятие возможно! Он сумел настроить меня на нужный лад, приводил массу примеров о трудностях, которые ему пришлось преодолевать в своей жизни, и о том, как он с ними справлялся.
После отъезда Бориса Ефимовича я пересмотрел весь план моих действий и приступил к поэтапным действиям. Через две недели прилетел назначенный главный инженер А.Х. Клеблеев, из Читинского аэрогеодезического предприятия – главный бухгалтер Н.С. Забаровский, из Новосибирска на должность заместителя начальника предприятия – А.А. Широков, из Ачинска на должность директора картографической фабрики – А.И. Татаренков. Военные специалисты помогли арендовать складские помещения. Постепенно стало создаваться и за семь лет было полностью сформировано предприятие. Общая численность работающих достигла 700 человек. Картографическая фабрика вышла на полный цикл издания карт для населения и специальных топографических карт. Работало три топографо-геодезических экспедиции, одна из них занималась съёмкой шельфа Каспийского моря. Карты эти требовались прежде всего для нефтяных изысканий. Специалистов стали готовить местные институты и техникумы. По замыслу Бызова, большое внимание было сосредоточено на строительстве своими силами производственных площадей, жилья и общежитий. Каждая экспедиция имела свои строительные бригады, которые занимались социальной программой, обеспечивая работников жильём на первой стадии, – это общежития. Обеспечением специалистов квартирами занималось руководство предприятия – такую схему предложил Б.Е. Бызов, и она оказалась чрезвычайно эффективной.
Через семь лет начальник Главного управления геодезии и картографии генерал-лейтенант И.А. Кутузов приехал к нам и убедился, что идеи Бызова воплощены в жизнь, после чего предложил мне отправиться на Урал: там, в Тюменском регионе, появилось много проблем с обеспечением множества организаций, занимающихся в тот период интенсивными разработками нефтяных и газовых месторождений, топографическими картами крупных масштабов.
В 1986 году меня назначили на должность начальника ГУГК. По положению я был председателем коллегии, которая состояла из девяти человек. Членом коллегии от Министерства обороны был генерал-полковник Б.Е. Бызов, и мне, начинающему руководителю, Борис Ефимович постоянно оказывал помощь. В последующие годы я всё больше и больше стал узнавать биографию этого одарённого руководителя – скромного, прошедшего сложнейший производственный путь. Однажды на коллегии начальник Киргизского аэрогеодезического предприятия В.Е. Цурков докладывал о случившейся беде в горах Тянь-Шаня. В ходе доклада выяснилось, что более сорока лет назад на одной из вершин Тянь-Шаня Борис Ефимович Бызов соорудил геодезический знак. В таких сложнейших условиях, на самых высоких горных вершинах, довелось создавать топографические карты лейтенанту Бызову.
В 1987 году в ГДР состоялась международная геодезическая конференция социалистических стран, в которой принимали участие руководители гражданских и военных служб. Борис Ефимович проявил инициативу: возложить цветы к памятнику неизвестного солдата. Посол наш эту идею поддержал. У меня сохранилась фотография той церемонии, в которой приняли участие все руководители геодезических гражданских и военных служб социалистических стран и члены делегаций этих стран. Как только официальная часть закончилась, к нам подошёл генерал в немецкой военной форме. Он приблизился к Бызову, который был в гражданской одежде, и они, обнявшись, стали приветствовать друг друга. Выяснилось, что в 1967–1970 годах Б.Е. Бызов служил в должности начальника топографической службы группы советских войск в Германии. С этим офицером Бызову приходилось часто прорабатывать советско-германские вопросы для руководящего состава. Молодой немецкий офицер, по его собственному признанию, учился у Бызова и старался всегда быть как Бызов. Я понял, что Борис Ефимович был примером для подражания не только в СССР, но и в других странах; это подтвердил и генерал-майор Евтимов, начальник военно-топографической службы Болгарии.
Во второй половине перестроечных восьмидесятых в средствах массовой информации появилось значительное количество критических статей туристов, охотников, рыбаков на тему излишней засекреченности карт для населения. Все карты для населения на тот момент издавались только картографическими фабриками ГУГК. По этому поводу однажды меня с Бызовым вызвал в Кремль заместитель председателя Совета Министров СССР Ю.Д. Маслюков, который возглавлял Военно-промышленный корпус (ВПК), в который входил ГУГК. В тот период ГУГК в целях картографирования активно занимался дистанционным зондированием Земли из космоса (ДЗЗ). Материалы космических съёмок по разрешающей способности были самыми лучшими в мире. Благодаря Маслюкову в год запускалось по 5-6 спутников с северного полигона по заказу ГУГК. Материалы ДЗЗ поступали в госцентр «Природа», широко использовались предприятиями ГУГК и продавались за рубеж – для этого было создано внешнеторговое объединение «Союзкарта». На беседе у Маслюкова было принято решение о рассекречивании некоторых масштабов топографических карт. Юрий Дмитриевич посоветовал оперативно заняться изданием различных карт и атласов, используя рассекреченные топографические карты, и чаще выступать с соответствующей информацией в СМИ, чтобы люди об этом знали. У меня сохранилось более двадцати центральных газет с информацией о рассекречивании топографических карт и о материалах космических съёмок. Одну из этих статей в газете «Правда» с Б.Е. Бызовым я прилагаю.
ГУГК и ВТУ осуществляли разработку руководящих нормативно-технических инструкций, наставлений, пособий, условных знаков, а за соблюдением этих документов следили инспекции государственного геодезического надзора. Обычно после заседания коллегии мы с Борисом Ефимовичем уединялись и подписывали подготовленные к изданию эти руководящие положения (некоторые из них действуют до настоящего времени).
Лауреат Государственной премии, кавалер многих боевых орденов, генерал-полковник Борис Ефимович Бызов всегда был для меня примером в стиле работы, в творческом подходе к решению сложнейших задач, в целеустремлённости, в высокой требовательности к себе и подчинённым. Я горжусь, что судьба свела меня с Борисом Ефимовичем, и он стал для меня настоящим наставником и примером всей жизни.

В кабинете начальника ГУГК В.А. Пискулин, В.Р. Ященко, Б.Е. Бызов

Германия возложение цветов к памятнику неизвестного солдата

Германия. Конфепенция геодезических служб Социалистических стран

В президиуме торжественного собрания слева направо В.Р. Ященко, генерал-полковники Г.С Титов, Б.Е. Бызов, генерал армии В.Н. Лобов, генерал-майор И.В. Болтовский